Михаил Бабич: тезис о том, что кадры решают все, для нас как никогда актуален27 фев 2017 / Лента новостей

— Агреман c нашей стороны не запрашивался. Российская сторона провела только предварительные процедуры согласования моей кандидатуры в качестве посла на Украине. Она в соответствии с российским законодательством предполагает в том числе согласование кандидатуры посла профильными комитетами нижней и верхней палат нашего парламента.

Основной задачей, которая мне была поставлена, являлось развитие нормальных взаимоотношений между двумя братскими государствами, Россией и Украиной, преодоление тех трудностей, которые сложились за последний период во взаимопонимании, и разрешение вполне конкретных проблем. Это не только вопросы, связанные с минским процессом (минское соглашение 2014 года, предусматривавшее в том числе прекращение огня на территории Донецкой и Луганской областей. — Прим. ТАСС), но прежде всего — восстановления политических взаимоотношений, а также развитие социально-экономического сотрудничества.

Однако, когда стал очевиден настрой политических и общественных сил Украины, то было принято решение эту процедуру не начинать, а по какой причине решение не состоялось с украинской стороны - этот вопрос надо задавать нашим украинским партнерам.

Но мы понимаем, что на данном этапе Украина не хочет восстанавливать отношения на уровне глав дипломатических миссий, министерств иностранных дел и других институтов.

Со стороны наших украинских партнеров мы не видим желания и готовности развивать отношения с Россией на том уровне, на котором принято в цивилизованном мире. Это, кстати подтверждается и тем, что уже длительное время Киев не назначает и своего посла в России.

— Я внутренне всегда готов выполнить любое поручение президента Российской Федерации.

— Такие разговоры были только в СМИ, но они достаточно быстро сошли на нет, потому что никакой реальной основы под ними не было. Я могу совершенно официально сообщить, что никаких разговоров о назначении в Турцию со мной не проводилось.

— Нельзя сказать, что они мешают или помогают. К этим разговорам надо относиться как к неизбежным издержкам профессии. Но в какой бы должности ты ни служил, надо просто выкладываться по полной, стараться приносить максимальную пользу своей стране.

— Все мои коллеги, которые назначены на должности полпредов в федеральных округах президентом РФ, являются сильными руководителями с огромным опытом работы в различных структурах. Есть среди них те, кто значительно старше и опытнее меня. Это Юрий Петрович Трутнев, Александр Дмитриевич Беглов, Владимир Васильевич Устинов и другие мои коллеги. Они все прошли большой жизненный и профессиональный путь, соответствуют тем задачам, которые возложены на полномочных представителей президента страны.

Вокруг института полпредства, как и по многим другим кадровым вопросам, в обществе постоянно ведется дискуссия. На мой взгляд, причина в том, что на каком-то этапе у многих сложилось несколько примитивное представление, что институт полпредов был создан только для того, чтобы остановить "парад суверенитетов" и привести нормативную базу регионов в соответствие федеральному законодательству. Это не совсем так.

Если говорить, допустим, о приведении в соответствие с федеральным законодательством нормативной базы регионов, то эта задача не может быть решена один раз и навсегда. В стране на уровне регионов принимаются каждый год тысячи нормативно-правовых актов. Есть органы прокуратуры, которые должны надзирать за соответствием регионального и муниципального законодательства  федеральному. Но зачастую прокуратуре для того, чтобы отстоять свою позицию, необходимо идти в судебные инстанции. Это достаточно длительный и дорогостоящий процесс. Аппараты полпредов могут эту проблему снимать на этапе так называемого нулевого чтения в досудебном порядке, когда за стол переговоров садятся все участники процесса и вырабатывается позиция, которая соответствует федеральному законодательству и интересам страны.

У нас многоконфессиональная, многонациональная страна, с огромными территориями, со своими традициями, экономическими и социальными особенностями. И если за этим вопросом не смотреть, если его не регулировать ежедневно, то мы получим ровно ту же ситуацию, которую уже имели на разных исторических этапах развития страны.

Полпреды решают вопросы, связанные с протестной повесткой. В регионах, муниципалитетах возникают разные конфликтные ситуации на экономической, социальной, политической, конфессиональной почве. Для того чтобы их профессионально купировать, не дать им разрастись, надо заблаговременно понимать, в чем суть спора между людьми или организациями, какие процессы могут последовать за конфликтом и так далее. Нельзя допускать, чтобы маленькие проблемы разрастались в гигантские события, которые зачастую влекут трагические последствия.

В каждом регионе сегодня находится от 40 до 55 территориальных органов федеральной исполнительной власти, около 15 органов имеют окружной уровень. Более половины этих органов власти осуществляют контрольно-надзорные функции. Именно полпреды отвечают за координацию их работы на местах.

Зачастую решение локальной региональной проблемы, если в процессе мы понимаем, что она актуальна для страны, заканчивается принятием федеральных законов или подзаконных актов.

Очень важный блок задач — организация работы по противодействию коррупции в органах государственной и муниципальной власти.

На самом деле, конечно, спектр задач, которые приходится нам решать, значительно шире и он может оперативно дополняться в зависимости от тех вызовов, которые могут вставать перед страной.

— Не очень верно оценивать полпредов как некий обособленный институт. Надо понимать, что полпреды — это часть администрации президента. Свою оценку каждому полпреду дает сам президент. У него достаточно инструментов, механизмов и информации для того, чтобы оценить деятельность каждого полномочного представителя.

— Тезис о том, что кадры решают все, для нас актуален как никогда. Сформировать команду, которая смогла бы профессионально охватить тот спектр вопросов, который приходится решать полпреду, — непростая задача.

У себя в аппарате я разделяю должности на три категории. Первая категория — это мои заместители и помощники. Это должны быть люди с большим жизненным и профессиональным опытом, поработавшие на федеральном и региональном уровне. Они должны иметь очень высокую степень компетентности по своему профильному предназначению и, если хотите, высокую выносливость. Иногда бывает так, что человек может быть очень хорошим специалистом по своему направлению, но каждый день находиться в дороге, переезжать из региона в регион — а в ПФО 14 регионов, — решать совершенно разнопрофильные задачи, которые находятся на стыке разных профессиональных компетенций, он не может и не готов.

Есть и другие примеры, было у меня несколько интересных случаев. Однажды на должность помощника был подобран человек. Завтра ему выходить на работу, а председатель правительства посчитал возможным использовать его на другом направлении работы, он возглавил федеральное агентство. Был случай, когда был подобран человек на должность помощника, уже оформлен на работу, а главой государства было принято решение о назначении его руководителем одного из российских регионов.

Для меня это очень важная оценка кадровой работы, это значит, что мы подбираем тех людей, которые в любой момент могут быть востребованы руководством государства на любом уровне.

Вторая категория должностных лиц — главные федеральные инспекторы. Это особые люди, потому что по большому счету они являются такими же полпредами, как и я, только в конкретном регионе. На эти должности мы подбираем людей, которые имеют опыт работы и в силовых структурах, и в органах государственной власти.

И наконец, есть сотрудники, которые находятся здесь, в центральном аппарате. Принимая людей на рядовые должности, мы даем им возможность реализоваться, а если они достойны, то и подняться по кадровой лестнице. Если я вижу, что человек достиг своего потолка и способен решать задачи с большим объемом нагрузки и ответственности, я стараюсь помочь ему найти следующую кадровую ступеньку, которая будет соответствовать его потенциалу, где он сможет приносить максимальную пользу стране.

У меня было несколько таких кадровых решений: помощник Юрий Шалаков, который координировал работу силового блока, был востребован в управлении кадров президента, где сейчас ту же работу проводит уже в масштабах всей страны. Галина Изотова была востребована министром экономического развития, когда создавалось Агентство кредитных гарантий — один из основных институтов поддержки малого и среднего бизнеса. Светлана Лебедева возглавила Управление по ПФО, которое было создано в Министерстве регионального развития. У нас она была начальником департамента. Недавно состоялось назначение Алсу Гайнутдиновой помощником министра промышленности и торговли, руководителем его аппарата. За несколько лет работы в полпредстве она действительно выросла в очень зрелого руководителя и профессионала и теперь принесет пользу в том числе и регионам нашего округа, уже работая с одним из самых эффективных министров — Денисом Валентиновичем Мантуровым.

Любому руководителю, которого я назначил, я полностью доверяю. Он уже, как правило, формирует команду под себя. Но и спрос соответствующий — раз человек наделен такими полномочиями и доверием, то должны быть и соответствующие результаты его работы.

— У нас в округе сформирована очень сильная губернаторская команда и практически в каждом регионе, за некоторым исключением, есть чему поучиться……<….>

Динамично развивается Башкортостан. Очень хорошо развивается Пензенская область, здесь губернатор Белозерцев Иван Александрович не так давно работает, но действительно подхватил то, что было создано предшественником, и результаты 2016 года как по промышленности, так и по сельскому хозяйству очень впечатляющие. Высокий потенциал развития у Самарской области, а город Самара к моменту проведения ЧМ-2018 должен стать одним из самых благоустроенных.

— У нас много рейтинговых агентств, которые делают опросы или дают оценки. При этом и сами критерии отличаются друг от друга и результаты этих рейтингов зачастую несопоставимы. Если жить только в парадигме этих оценок, то будешь не работать, а бегать от одного агентства к другому и разбираться, почему дана та или иная оценка.

А ведь у нас иногда как бывает? В регионах есть газовая, нефтяная, нефтехимическая, оборонная промышленность, работают предприятия, которые входят в крупные холдинги. А губернаторы ходят и отчитываются об их развитии. Это не очень корректно. Нужно отчитываться о своей работе, о том, какие производства и направления появились или были восстановлены благодаря твоей деятельности.

Я считаю, что работу губернаторов необходимо оценивать по объективным и профессиональным критериям, понятным и самим губернаторам, и обществу, и тем, кто оценивает.

Мне кажется, в этом плане важную и своевременную работу начал Сергей Владиленович Кириенко. Он сейчас разрабатывает и внедряет систему индикаторов, профессиональных стандартов и показателей для оценки эффективности глав регионов.

Нам важно, чтобы эта система оценки в кратчайший срок сложилась. Она поможет и самим руководителям регионов и муниципалитетов себя объективно увидеть, и покажет нам объективную картину: где хорошо, где плохо, где надо что-то подтянуть и поправить, а где есть передовой опыт, который можно внедрять в регионах.

Но есть ряд сведений ограниченного доступа, которые должны быть проанализированы и понятны для самих руководителей регионов. Это рабочие моменты, их нет смысла обсуждать в публичной сфере, но не потому, что мы хотим от кого-то что-то скрывать, а потому что любая оценка — это в том числе повод для размышлений и для работы над ошибками.

— Надо быть объективным по отношению к себе. Так исторически сложилось, что ПФО по ряду экономических показателей превосходит многие другие федеральные округа. И в этом нет моей заслуги или заслуги института полпредов как таковых. Это промышленный потенциал, который был заложен в советские времена и сейчас продолжает работать.

В округе проживает почти 22% населения страны, по ряду отраслей мы занимаем значительный объем в экономике страны. Скажем, автопромышленность — это более 60%, авиапромышленность — больше 60%, нефтеперерабатывающая промышленность — около 30%, сельхозпроизводство — около 30% и т.д.

Но если говорить об экономическом развитии, то у нас сегодня практически все регионы по экономике "плюсовые", несмотря на непростую экономическую ситуацию в целом.

Регионы выполнили полностью свои социальные обязательства, в том числе в рамках майских указов президента, перешли либо на профицитный, либо на бездефицитный бюджет. То есть очень серьезно поработали со своими издержками и отказались от того, от чего можно отказаться. С помощью Минфина мы сейчас активно работаем с государственным долгом для того, чтобы его снижать, сокращать и менять структуру: коммерческие кредиты  переводить в бюджетные. Это позволяет более оптимально и в долгосрочной перспективе планировать финансовую политику регионов и снижать издержки по уплате процентов.

Если территория отстает, мы стараемся, с одной стороны, помочь, с другой — начинаем спрашивать с руководства, потому что есть вещи, которые являются следствием определенных ошибок и недоработок. И население этих регионов не должно быть заложником неверных решений отдельных чиновников.

Мы сформировали программу авиасообщения между регионами, и она оказалась не такой дорогостоящей, как могло сначала показаться. Программа предполагала субсидирование на покупку билетов из двух источников: 25% — из федерального источника, 25% — из регионального. Сам гражданин оплачивал только 50% стоимости билета, а в последние два года предполагалось 40% от стоимости билета.

Также перед нами стояла задача подобрать авиакомпании, которые обладают соответствующим авиационным парком, чтобы он был комфортен, безопасен. Его практически не было, приходилось этот авиапарк собирать буквально по частям.

Нужно было провести ревизию и модернизацию аэропортового хозяйства и создать аэропортовую инфраструктуру, подготовить пассажиров, поскольку люди за 25 лет отвыкли ездить в соседние города.

Нашу региональную программу поддержали президент, председатель правительства, и мы начали реализацию совместно с Минтрансом и Росавиацией. У нас в 2012 году было порядка четырех направлений межрегиональных перевозок, потом стало 32. Сначала перевозили 40 тысяч пассажиров в год, сейчас почти в три раза больше: 115–120 тысяч человек. В данный момент все регионы округа связаны между собой. Не всегда есть прямые рейсы из точки А в точку В, но в этом случае есть транзитные маршруты.

Программа рассчитана на три года, в 2016 году она была выполнена, достигла своей цели и послужила катализатором для того, чтобы подобные программы появились на государственном уровне для труднодоступных регионов Сибири и Дальнего Востока, Калининграда, для регионов, где традиционно люди отдыхают: Сочи, Крым, Минеральные Воды.

В текущем году мы вошли в федеральную программу авиаперевозок. Это полеты по 22 направлениям, субсидии из федерального бюджета составили порядка 750 млн рублей из 3,5 млрд.

Но мы проанализировали ситуацию — количество региональных аэропортов, участвующих в программе, уменьшилось: стало пять аэропортов, а не 14. Но главное — могли нарушиться межрегиональные связи, то, ради чего мы и начинали нашу программу. Остались транзитные перевозки через наши регионы в другие регионы страны, но не из одного региона округа в другой.

Мы совместно с Минтрансом РФ провели анализ и выяснили, что большинство перевозок субсидируется в труднодоступных регионах и для регионов Сибири. При этом перевозчиками там оказались авиакомпании, которые принадлежат или учреждены сырьевыми или нефтегазоперерабатывающими компаниями, а они и так способны перевозить своих пассажиров и летать без субсидий.

Мы доложили о сложившейся ситуации председателю правительства, и с 2018 года по его поручению подходы к субсидированию региональных авиаперевозок скорректируются.

Для выравнивания ситуации в текущем году Минтранс буквально на прошлой неделе провел дополнительный конкурс, и регионы ПФО на 25 межрегиональных маршрутов получили дополнительную субсидию 250 млн рублей. Такую же сумму добавят и сами регионы.

С 15 февраля программа региональных авиаперевозок возобновится, а с 2018 года будут скорректированы подходы для федеральной программы.

Сейчас мы наблюдаем, что доля российских комплектаторов в производстве автомобилей, в том числе в новых моделях Lada Vesta и Lada XRAY, снижается. Заочно наших производителей обвиняют в том, что у них некачественная продукция, неконкурентная цена и слабая надежность в плане поставок. Когда мы начинаем разбираться поглубже, выясняются удивительные вещи!

У нас есть предприятия, поставляющие автокомпоненты на экспорт по заказам известных мировых автоконцернов, эту продукцию берут другие наши автопроизводители: ГАЗ, КамАЗ, УАЗ. А вот на АвтоВАЗе существуют определенные ограничения их применения. В этом вопросе нужно навести порядок.

Результатом нескольких встреч и серьезного разговора с президентом АвтоВАЗа Николя Мором стало решение о разработке такого механизма сотрудничества, который позволил бы, во-первых, максимально учесть интересы отечественных поставщиков, обеспечить их заказами, и, во-вторых, гарантировать АвтоВАЗу бесперебойную поставку комплектующих самого высокого качества.

Новое руководство концерна декларирует полную готовность к такой работе, готово восстановить научно-технический центр АвтоВАЗа.

Подчеркну — мы не ставим цель любыми способами обеспечить размещение заказов у отечественных производителей автокомпонентов. Но там, где это возможно, нужно отдавать приоритет нашим предприятиям.

Это выгодно всем сторонам. АвтоВАЗу это позволит  снизить затраты на приобретение комплектующих и, соответственно, уменьшить стоимость конечной продукции.

Схему взаимодействия тольяттинского завода с поставщиками мы решили отработать на примере самарских предприятий, входящих в Кластер автомобильной промышленности.

Я приглашаю всех в регионы нашего округа, чтобы посмотреть, как преображаются наши города в преддверии ЧМ-2018.